Основной закон запоминания иностранных слов
Tuesday, 6 October 2009 17:31![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
anousheЗа свою жизнь я успела целенаправленно поучить довольно много языков (знаю, бывает и больше, однако же что есть, то есть): русский, украинский, английский, французский, старославянский, латынь, польский, фарси (о не-целенаправленном изучении португальского как-нибудь отдельным постом). Разумеется, выучить вышло далеко не все, но, тем не менее, наличие определенной пользы констатировать могу. В процессе изучения иностранных языков мною был открыт фундаментальный закон, которому подчиняется память всякого учащегося:
Чем меньше пользы от того или иного выражения, тем лучше оно запоминается.
Не знаю, может быть, для кого-то этот закон неочевиден. Мне же все ясно как дважды два.
Вот взять, к примеру, французский. Учила я его, на самом деле, долго: с 8-го по 11-й класс. 4 года выходит. А что помню? Ну, во-первых, пардон за мой французский, «жо мапель Жак Мартино, же сьуи пьяист». Это у нас первая книжка была с героем Жаком Мартино, который в самом начале, естественно, представлялся и сообщал нам, что он пианист. Во-вторых, «сюр ле пон д’Авиньон они данс, они данс» («На мосту Авиньона мы танцуем, мы танцуем» – французская народная песня) – это уже, кажется из другой книжки. Ну, и, в-третьих, «лё матля пноматик» – «надувной матрас», словосочетание из темы о машинах (хоть бы руль или там колесо запомнились, так ведь вот же ж).
Нет, если покопаться, пошуршать по сусекам, то обязательно найдется еще что-нибудь: десяток-другой слов, название какого-нибудь прошедшего времени, детская дненедельноизучательная песенка, эти самые дни недели… Но если не копаться, то первым делом в памяти всплывают именно жомапельЖакМартино, сюрлепондавиньон и лёматляпноматик.
Бог с ним, с Жаком Мартино. В конце концов, применять фразу «меня зовут так-то», в целом, не сложно. И Авиньонский мост можно посчитать полезным приобщением к народным традициям. Но матрас-то, матрас на что мне сдался? Иными словами, ке ж мне с этим фер? – Память предательски молчит.
Польский я учила значительно меньше (всего один семестр) но зато намного старательнее, чем французский. А результат примерно тот же. (Надо сказать, что для русско- и украиноговорящего человека польский труден, в первую очередь, тем, что очень понятен. Садишься заниматься и думаешь: «Что ж учить-то? Все будто божий день». Но ясность помогает читать, а процесс говорения только усложняет. Однако я отвлеклась). За мою скользкую память зацепилось лишь несколько детских стишков да польский отпуск – урлёп.
И что мне теперь с этим «урльопом» делать? – Только хвастаться ученным когда-то польским и пополнять копилку доказательств основного закона запоминания иностранных слов.
Ну, и, наконец, персидский. Точнее, вначале русский.
Этим летом наш русскоговорящий иранский друг скрашивал себе обратную дорогу из Крыма тем, что учил жен (свою и второго нашего друга) русскому. Русский шел с переменными успехами. Если привет, пока и спасибо были освоены в совершенстве довольно быстро, то большое спасибо требовало определенных усилий, а здравствуйте вообще произносилось с трудом. Но вот настал черед важного в иранском приветственном ритуале выражения как дела. Прежде, чем я успела вмешаться, наши иранки выучили, что на «как дела» следует отвечать «пока не родила». Когда же я попыталась опротестовать такой подход к этикетным нормам «великого и могучего», оказалось, что оба эти выражения они запомнили намертво и произносят практически без акцента. Конечно, им потом объяснили, что вслух так лучше не говорить, но то, что чушь запомнилась молниеносно – факт.
Тут же мне рассказали поучительную историю о том, как один наш общий знакомый украинец получил в свое время аналогичные инструкции от иранских шутников и потом довольно долго на вопрос че хабар? (что нового?) отвечал даст-е табар (ручка топора) к огромной радости неподготовленных к такому повороту собеседников.
Есть в персидском языке слова, которые я даже после десятка повторов не могу запомнить (к стыду моему, их довольно много). Выражение даст-е табар я слышала от носителей языка ровно один раз, да и то в контексте «не запоминай, это неправильный, оскорбительный, ответ на вопрос». Но я чувствую, что разбуди меня среди ночи ударом пыльного мешка по голове и потребуй что-нибудь сказать на фарси, я обязательно выдам «че хабар? – даст-е табар».
Вывод: Все вышеперечисленные факты моей скромной биографии позволяют говорить о существовании фундаментального закона запоминания иностранных слов, который заключается в том, что самое ненужное (и даже вредное) запоминается легче всего.
Чем меньше пользы от того или иного выражения, тем лучше оно запоминается.
Не знаю, может быть, для кого-то этот закон неочевиден. Мне же все ясно как дважды два.
Вот взять, к примеру, французский. Учила я его, на самом деле, долго: с 8-го по 11-й класс. 4 года выходит. А что помню? Ну, во-первых, пардон за мой французский, «жо мапель Жак Мартино, же сьуи пьяист». Это у нас первая книжка была с героем Жаком Мартино, который в самом начале, естественно, представлялся и сообщал нам, что он пианист. Во-вторых, «сюр ле пон д’Авиньон они данс, они данс» («На мосту Авиньона мы танцуем, мы танцуем» – французская народная песня) – это уже, кажется из другой книжки. Ну, и, в-третьих, «лё матля пноматик» – «надувной матрас», словосочетание из темы о машинах (хоть бы руль или там колесо запомнились, так ведь вот же ж).
Нет, если покопаться, пошуршать по сусекам, то обязательно найдется еще что-нибудь: десяток-другой слов, название какого-нибудь прошедшего времени, детская дненедельноизучательная песенка, эти самые дни недели… Но если не копаться, то первым делом в памяти всплывают именно жомапельЖакМартино, сюрлепондавиньон и лёматляпноматик.
Бог с ним, с Жаком Мартино. В конце концов, применять фразу «меня зовут так-то», в целом, не сложно. И Авиньонский мост можно посчитать полезным приобщением к народным традициям. Но матрас-то, матрас на что мне сдался? Иными словами, ке ж мне с этим фер? – Память предательски молчит.
Польский я учила значительно меньше (всего один семестр) но зато намного старательнее, чем французский. А результат примерно тот же. (Надо сказать, что для русско- и украиноговорящего человека польский труден, в первую очередь, тем, что очень понятен. Садишься заниматься и думаешь: «Что ж учить-то? Все будто божий день». Но ясность помогает читать, а процесс говорения только усложняет. Однако я отвлеклась). За мою скользкую память зацепилось лишь несколько детских стишков да польский отпуск – урлёп.
И что мне теперь с этим «урльопом» делать? – Только хвастаться ученным когда-то польским и пополнять копилку доказательств основного закона запоминания иностранных слов.
Ну, и, наконец, персидский. Точнее, вначале русский.
Этим летом наш русскоговорящий иранский друг скрашивал себе обратную дорогу из Крыма тем, что учил жен (свою и второго нашего друга) русскому. Русский шел с переменными успехами. Если привет, пока и спасибо были освоены в совершенстве довольно быстро, то большое спасибо требовало определенных усилий, а здравствуйте вообще произносилось с трудом. Но вот настал черед важного в иранском приветственном ритуале выражения как дела. Прежде, чем я успела вмешаться, наши иранки выучили, что на «как дела» следует отвечать «пока не родила». Когда же я попыталась опротестовать такой подход к этикетным нормам «великого и могучего», оказалось, что оба эти выражения они запомнили намертво и произносят практически без акцента. Конечно, им потом объяснили, что вслух так лучше не говорить, но то, что чушь запомнилась молниеносно – факт.
Тут же мне рассказали поучительную историю о том, как один наш общий знакомый украинец получил в свое время аналогичные инструкции от иранских шутников и потом довольно долго на вопрос че хабар? (что нового?) отвечал даст-е табар (ручка топора) к огромной радости неподготовленных к такому повороту собеседников.
Есть в персидском языке слова, которые я даже после десятка повторов не могу запомнить (к стыду моему, их довольно много). Выражение даст-е табар я слышала от носителей языка ровно один раз, да и то в контексте «не запоминай, это неправильный, оскорбительный, ответ на вопрос». Но я чувствую, что разбуди меня среди ночи ударом пыльного мешка по голове и потребуй что-нибудь сказать на фарси, я обязательно выдам «че хабар? – даст-е табар».
Вывод: Все вышеперечисленные факты моей скромной биографии позволяют говорить о существовании фундаментального закона запоминания иностранных слов, который заключается в том, что самое ненужное (и даже вредное) запоминается легче всего.
